В январе 1928 г. Сталин выехал в Сибирь. Генеральный секретарь редко покидал столицу. Только чрезвычайные обстоятельства могли заставить его пересечь всю страну. Так говорил Сталин. В Сибири, выступая перед партактивом, Сталин предложил: «а) потребовать от кулаков немедленной сдачи всех излишков хлеба по государственным ценам; б) в случае отказа привлечь их к судебной ответственности по 107-й статье Уголовного кодекса РСФСР и конфисковать у них хлебные излишки в пользу государства с тем, чтобы 25% конфискованного хлеба было распределено среди бедноты и маломощных середняков... Вы увидите, что эти меры дадут великолепные результаты и вам удастся... перевыполнить план хлебозаготовок» и прижать кулака. Одновременно генсек настаивал на необходимости «развернуть вовсю, не жалея сил и средств, строительство колхозов и совхозов», которые в ближайшие три-четыре года дадут до трети всего хлеба. Не все поняли, о чем речь. Еще месяц назад, в декабре 1927 г., на XV съезде партии Сталин утверждал: Неправы те товарищи, которые думают, что можно и нужно покончить с кулаком в порядке административных мер, через ГПУ: сказал, приложил печать и точка. Это средство — легкое, но далеко не действительное. Кулака надо взять мерами экономического порядка и на основе советской законности. Насчет законности надо пояснить. 107-я статья предусматривала лишение свободы не менее чем на пять лет с полной или частичной конфискацией имущества за спекуляцию хлебом, т. е. за скупку и перепродажу его с целью наживы. Ста- лин же предлагает применить статью к тем, кто хлеба не продает вообще. А вот еще одно высказывание вождя (ноябрь 1927 г.): Всеохватывающая коллективизация наступит тогда, когда крестьянские хозяйства будут перестроены на новой технической базе в порядке машинизации и электрификации, когда большинство трудового крестьянства будет охвачено кооперативными организациями, когда большинство деревень покроется сельскохозяйственными товариществами коллективистского типа... К этому дело идет, но к этому дело еще не пришло и не скоро придет... на это нужны громадные финансы, которых еще нет у нашего государства. Цены. В проблеме цен перекрещиваются все основные экономические и политические проблемы Советского государства. Ты, возможно, согласишься с этим выводом фев- ральского Пленума ЦК (1927 г.), если вспомнишь кризис 1923 г. Большинство партийных -экономистов считали, что в социалистической экономике роль стихийных (рыночных, товарно-денежных) отношений минимальна, а решающее значение приобретает плановое сознательное начало. Следовательно, речь идет о плановом регулировании цен. Имелось еще одно обстоятельство, влиявшее на цены и на рынок в целом В 1927 г. после разрыва дипломатических отношений с Англией распространились слухи о возможности новой войны. Городское население увеличило закупки продовольствия, сельское — резко сократило продажу зерна. В итоге государство при большом урожае недополучило около 130 млн. пудов. Часть партийного руководства во главе со Сталиным рассматривала это как результат кулацкого саботажа, как хлебную стачку. Важно, однако, иметь в виду, что главным держателем хлеба являлся середняк. Следовательно... Два подхода. «Борьба за хлеб — это борьба за социализм», — говорил в 1918 г. В.И.Ленин и призывал рабочих к крестовому походу в деревню.Нo шел не 1918 г., и переход осуществлялся не к военному коммунизму, а, напротив, от него к нэповской России. Сталин видел лишь один способ решения трудностей — чрезвычайные меры. Сейчас, полагал генсек, нэпманы и кулаки перешли в наступление... В ЦК и Политбюро он столкнулся с иной точкой зрения на причины кризиса и пути выхода из него Бухарин, Рыков, Томский считали, "то ошибки в планировании можно исправить регулированием цен. временными закупками хлеба за границей, некоторым сокращением капиталовложений в металлургию и машиностроение, Между сторонниками Сталина в Политбюро (Ворошилов, Молотов) и в ЦК и поддерживающими линию XV съезда шла упорная борьба. Сталинисты настаивали на скорейшей индустриализации «перед лицом надвигающейся военной уг- розы». Для этого требовались в ближайшее время средства, сырье, рабочая сила, которые могло дать только коллективизированное (на основе раскулачивания в кратчайшие сроки) сельское хозяйство. Необходимо начать развернутое на- ступление на капиталистические элементы города и деревни. Без насилия это немыслимо. Но большевикам ли бояться борьбы и насилия? Именно против этого были направлены партийные решения 1925-1928 гг., в которых утверждалось, что заготовительные сложности связаны с быстрым темпом индустриализации и плановыми ошибками. В них содержались призывы не действовать с помощью раскулачивания, а исходить из того, что потребуется длительное время для преобразования сельского хозяйства. Не находя поддержки в верхах партии, Сталин обратился непосредственно к местным партработникам, к массам. Этим, видимо, и вызвана его сибирская поездка Страна вновь оказалась перед выбором В 1928 г. удалось не только перевыполнить план хлебозагото- вок, но и добиться того, что из деревни безвозмездно получено 2,4 млрд. рублей, а доля сельского хозяйства в фонде развития народно! о хозяйства достигла 54° о (промышленности — 16%). «Успехи». Каким же путем достигнуты эти «успехи» Набор средств был широкий: конфискация хлебных излишков, запре- щение купли-продажи хлеба в деревне, закрытие всяких рынков, обыски для выявления излишков, заградительные отряды, принуди тельное распространение облигаций займа вместо выдачи денег за хлеб, нажим на середняка, переход на продуктообмен. Чем это отличалось от продразверстки? Для полноты картины следует учесть, что с весны 1928 г. в ряде городов, а с осени повсеместно введены хлебные карточки И это в стране, где три года подряд хороший урожай! Два решения. Сталин заявил, что пока страна для обеспечения быстрейших темпов индустриализации не может обойтись без сверхналога с крестьянства, которое уплачивает «нечто вроде дани». Бухарин и его сторонники не были согласны с такой постановкой. Они считали, что речь идет о военно-феодальной эксплуатации крестьянства. Сталин назвал это почему-то «ко- мическими воплями» и утверждал, что Бухарин подпевает лидерам эмиграции и плетется в хвосте за врагами народа. Нет, возражал Бухарин, это партия вслед за Сталиным сползает на троцкистские позиции сверхиндустриализации, происходит отказ от нэпа и возврат к политике военного коммунизма. И тем не менее, считал Бухарин, разногласия между ним и Сталиным «лежат в пределах единой генеральной линии... речь идет лишь о путях и методах ее осуществления, о том, что замедляет и что ускоряет темпы социалистического строительства. Более быстрый темп идет по нашему пути». Бухарин требовал отмены чрезвычайных мер. Сталин так оценил его платформу: «У нас нет на деле общей линии. Есть одна линия, линия партии, революционная, ленинская. Но наряду с этим существует и другая линия, линия группы Бухарина, ведущая борьбу с линией партии... Эта вторая линия есть линия оппортунистическая». Правый уклон (1928-1930)'] Трех из девяти членов Политбюро: Бухарина (к тому же главного редактора «Правды» и руководителя Коминтерна), Рыкова (председателя СНК), Томского (председателя ВЦСПС) поддержала московская парторганизация во главе с Н. А. Углановым. Сталину удалось с помощью колеблющихся членов Политбюро — Калинина, Куйбышева и Рудзутака обеспечить большинство в Политбюро, а затем и в ЦК. Выступление группы Бухарина расценивалось как «правый уклон». Все обвинения Сталин дословно взял из арсенала оппозиций 1925-1927 гг. Бухарину приписывали защиту кулачества, борьбу против колхозов, черепашьи методы индустриализации. Что же все-таки предлагал Бухарин? Да, надо наступать на кулачество, и XV съезд наметил пути наступления: сокращение аренды и использования наемного труда, ограничение и вытеснение кулачества экономическими мерами, в том числе и с помощью колхозов. Для бедноты, отмечал Бухарин, единственный выход — объединиться в колхоз, но этим нельзя ограничиваться. «Колхоз — это могущественная штука, но не это столбовая дорога к социализму... Будут расти бедняцкие кооперативы в виде колхозов... середняцкие кооперативы в области сбыта, закупки, кредита... будут местами и кулацкие кооперативы». Бухарин предполагал, что изменятся формы классовой борьбы, которая вовсе не должна усиливаться по мере продвижения к социализму. Нынешнее ее обострение — ре- зультат чрезвычайных мер. «Если прав Сталин, утверждающий, что по мере нашего движения вперед классовая борьба будет нарастать, то у самых ворот социализма мы либо сдохнем с голоду, либо нарвемся на гражданскую войну». Бухарин быстро понял, что за всеми спорами скрывается одно: чем дальше, тем больше Сталин использует критику «любимца партии» для укрепления своей личной власти. Стало очевидно, что он ничем не интересуется, кроме сохранения власти. Его линия гибельна для революции, считал теперь Бухарин. Не желая нести ответственность за этот курс, Бухарин, Рыков и Томский подали в отставку, а в руководстве московской парторганизации проведены изменения. На XVI съезде (1930 г.) Сталин с по- нятным удовлетворением говорил, что это первый за многие годы съезд, на котором нет никаких оппозиций и споров. Их отсутствие, подчеркнул он, является свидетельством правильности избранной линии. Можно ли с этим согласиться? ОБРАТИ ВНИМАНИЕ. К концу двадцатых годов и< перечис- ленных Лениным в письме к съезду вождей партии у в части остался единственный — Сталин. Другие были полностью дискредитированы и отстранены от руководства. Почему это стало возможным? Погромы, отставки. Одновременно с ударом по Бухарину как политическому лидеру сторонники немедленного, решительного наступления уничтожили теоретическую школу, которая сформировалась под руководством ректора Института красной профессуры М. Н. Покровского. В 1929 г. в отставку подала вся (!) коллегия Наркимпроса во главе с Луначарским. Дело в том, что вместо научно обоснованных программ подготовки квалифицированных рабочих от Наркомпроса требовали быструю штамповку «рабочей силы». Неделя, максимум две — вот революционный срок. С горечью говорил Луначарский: «Придется ускоренными темпами создавать каких-нибудь заурядных инженеров, придется ставить на высокие посты людей неприспособленных». Но битву за кадры Луначарский проиграл... Покинул свой пост в 1930г. Чичерин, нарком иностранных дел. Он уже и не был членом ЦК. Его сменил Максим Максимович Литвинов, бывший до этого замнаркома. Смена наркома — смена ориентации. В литературе, кино, театрe тридцатых — пятидесятых годив одним из активных и постоянно действующих лиц был вредитель: озлобленный на Советскую влас1и, продажный тип «интеллигентного» вида, т. с. в очках, шляпе и при галстуке. Вредительство признавалось настолько широким явлением, что Большая Советская Энциклопедия посвятила ему статью, в которой указывалось, что оно «возможно не только в эконо- мической сфере, но и в области науки, литературы, искусства». Правда, трудно представить вредительство. например, в области живописи», но у нас все впереди. Возникает вопрос: почему же до 1928 г. (а именно данный год называет энциклопедия начальным) это явление не встречалось или во всяком случае не было заметным? Почему Дзержинский, совме- щавший работу в ОПТУ с хозяйственной деятельностью, «прошел мимо» вредительства? Попробуем разобраться. Вот краткий перечень «вредительских» процессов: • в 1928 г шахтинский процесс — «вредительство» в угольной промышленности (49 человек); • в 1930 г. процесс «Союзного бюро ЦК РСДРП меньшевиков» — «вредительство» в экономической науке, Госплане и т д. (14 человек); • процесс Промпартии — «вредительство» инженеров в промышленности, на транспорте (8 человек); • в 1931 г. суд над Трудовой крестьянской партией — «вредительство» в сельском хозяйстве (15 человек). Обрати внимание на численность «партий». И эти люди, как утверждал государственный обвинитель Н. В. Крыленко, имели связи с бежавшими за границу владельцами предприятий, готовили антисоветскую интервенцию, вредили на шахтах, заводах, транспорте, в сельском хозяйстве! Ими руководил французский генеральный штаб! Они создали разветвленную сеть организаций по всей стране, охватив ею несколько тысяч человек! Все подсудимые признали себя виновными. Позднее Сталин говорил: Вредительство составляло... своего рода моду Одни вредили, другие покрывали вреди гелей, третьи умывали руки и соблю- дали нейтралитет, четвертые колебались... В разгар вредительства наши отношения к старой технической интеллигенции выражались главным образом в политике разгрома.. Пока есть у нас классы, пока имеется капиталистическое окружение... вредительство есть и будет. Набирал силу лозунг “Что невозможно технически, возможно коммунистически”