Когда Н. И. Рыжков писал в своих мемуарах о привходящих обстоятельствах, «перевернувших корабль экономики», он лукавил. Да, корабль тонул, но экс-премьер «забыл», что только отмена переброски вод северных рек на юг сэкономила 80 млрд. рублей; «запамятовал», что «национальные конфликты, подорвавшие державу», развернулись в широкомасштабный фактор в 1989 г., а экономика шла ко дну уже до этого. Почему? Поиски 1987-1988 годов. Летом 1987 г. Совет Министров СССР во главе с Рыжковым предложил (утвержденный вскоре на всех уровнях) закон о государственном предприятии, названный премьером «первым и серьезным шагом по пути реформ». О чем же шла речь в законе? По мнению его авторов — о создании «крохотных ростков рыночной структуры» в виде самоокупаемости и самофинансирования (т.е. «полного хозрасчета»), о возможности закрытия убыточных предприятий, создания «сети банков» (шесть на весь СССР!) и прочих «усовершенствований в области централизованного управления экономикой». Рыжков настаивал: «Плановая экономика еще поработает на державу». Закон о государственном предприятии, документы партии и правительства, обеспечивающие его реализацию, предполагали «полную самостоятельность предприятий», возможность (только!) перехода к управлению из Центра несколькими тысячами крупных отраслевых объединений вместо 37 тыс. пред- приятий. А что же министерства? Госплан? •ОБРАТИ ВНИМАНИЕ. «Министерства на деле должны стать научно-техническими и планово-экономическими штабами отраслей, отвечать перед страной за удовлетворение потребностей народного хозяйства в производимой отраслями продукции, за выход на мировой уровень ... разрабатывать экономические нормативы, рычаги и стимулы». Тебе еще не видны «ростки рынка»? А о чем вот эта фраза: «Назрел вопрос об усилении координирующей роли Госплана»? К чему ведут ориентация на стоимостные показатели работы и услуг, формирование государственного (100%) заказа для предприятий через Госкомцен. Тебе понятно, почему А. Н. Яковлев и еще несколько членов политбюро выступили против всего этого? Лишь в конце 80-х годов была разрешена индивидуальная трудовая деятельность, открыты кооперативы в сфере услуг и даже в производстве. Но тут же государство принялось душить «частника» огромными налогами, а «теневики» и преступный мир, обложив кооператоров еще большими «налогами», стали «отмывать» свои деньги через посредство кооперативов. Против «спекулянтов-кооператоров» поднимается умело направляемый партийными комитетами народный гнев. Один из тех, кто сделал себе карьеру на борьбе с кооператорами, — первый секретарь Краснодарского крайкома партии И. К. Полозков. Он умудрился в нарушение закона не только закрыть 600 кооперативов за один год, но и вел непрерывную борьбу с «частниками», разводившими на огородах помидоры и продававшими их на рынке (чем это было плохо — помидоров-то все равно не хватало?). «Паутину стяжательства» Полозков (а таких «секретарей» было много) приказал разрывать бульдозерами, которые крушили теплицы. «Кооператив, — учил Иван Кузьмич, — это раковая опухоль, общественное зло, мы должны реагировать по существу, а не по закону». Несомненно, Полозков (как и Рыжков) был опытным практиком. А падение производства продолжалось... Где же путь к рынку? Некоторые экономисты (Н. Шмелев, О. Лацис, Г. Попов) полагали, что разовые резервы «ускорения» — дисциплина, энтузиазм и прочее — исчерпаны. Поэтому следует переходить от прямого государственного регулирования экономики к косвенному, искать оптимальное сочетание плана с рыночными регуляторами (помнишь «третий путь» чехов?). Крайние рыночники (Л. Пияшева, Б. Пинскер) настаивали на ускоренном введении рыночной экономики. Рыжков вполне соглашался с рыночной экономикой, но... для «стран с развитой экономикой». Поэтому нам, в стране с экономикой «далеко не развитой», надо бы сначала выздороветь, а потом уж «в никакой рынок переходить не придется: он и так на дворе окажется». Интересный вариант, не так ли? Познакомься еще с одним высказыванием и сравни его с позицией премьера. Академик Л. И. Абалкин (экономический советник Рыжкова, его заместитель по правительству), 1988 г.: Социалистическое общество организовано в государство. Поэтому общенародная собственность приобретает государственную форму... Являясь органом политического руководства, государство в то же время выполняет ряд функций экономического центра общества. Ты знаешь, какие сдвиги произошли в 90-х годах, а в декабре 1989 г. правительство все еще собиралось переходить к «социалистическому товарному хозяйству». При этом заместитель премьера (председатель Госплана) обнадеживал народ: нам-де надо года два страну подкормить, а потом — новое ускорение, новый рывок. Почему это не получилось? На аграрном фронте. Личные подсобные хозяйства, располагая лишь 3% земельного фонда СССР, производили в 80-е годы четверть всей валовой продукции (в том числе — примерно треть продукции животноводства, овощей и т.д.). Впрочем, половина крестьян не имела коров, а треть — вообще никакого скота (подумай над последствиями этого, не забудь о психологии). В свете гласности выяснилось: около 60% колхозов и совхозов либо безысходно убыточны, либо безнадежно низко- рентабельны и «дают» только четверть продукции. Общий долг государству колхозно-совхозного сектора — 70 млрд. рублей. С чего начнем? Правильно — с руководства. Объединили шесть ведомств и создали ведомство-монстр — Госагропром. Пять тысяч чиновников, 500 форм отчетности для подчиненных «объектов управления» по 150 тысячам показателей. Дальше? Списываем долги, увеличиваем дотации и капиталовложения. Затем — разрешаем аренду и семейный подряд в рамках колхозов и совхозов. Или тебе кажется этого маловато? Тогда сразу двух членов политбюро, секретарей ЦК (в том числе и Е. К. Лигачева) «бросаем» на сельское хозяйство. Включаем систему и... Не работает! Может быть, лучше ее не включать? Вторая половина 80-х годов выдалась урожайной, в среднем собирали по 205 млн. тонн зерна (на 30 млн. больше, чем в предыдущее пятилетие), но продовольственная проблема обострилась. Почему? В конце 80-х годов вся страна знала об «архангельском мужике» Н. Сивкове, который с двумя помощниками сдавал от своего стада молока и мяса больше, чем целый совхоз, из которого они вышли. Поголовье скота в СССР сокращалось, а у «кулака» (как его называли директор и «труженики» совхоза) — росло. Получалось, что такие мужики могут накормить страну. Дай им только... Что? Да землю и волю! Горбачев предложил разрешить 50-летний срок. аренды земли (а чем плоха краткосрочная аренда?), пленум ЦК КПСС упразднил Госагропром, признал равноправие разных форм собственности (о частной, однако, помалкивали), призвал «актив- нее использовать товарно-денежные отношения в деревне». А как расценить такое решение: единственными арендодателями являются колхозы и совхозы? Е. К. Лигачев, председательско-директорский корпус, развращенные ими миллионы «тружеников села» намертво встали на пути реформ, возражали даже против разрешения аренды всем, кто землю обрабатывает. «Вы хотите разрушить колхозы? Это будет почище сталинской коллективизации! Не тащите мужика на хутор! Вы поете с чужого голоса, выполняете социальный заказ Запада! Где вы видели крестьян, готовых взять землю!?» Этот «арсенал» обвинений обрушили на головы журна- листов, экономистов, фермеров «защитники» колхозного строя. Обычно Лигачев приводил в пример колхоз имени В. И. Ленина (Тульская область) во главе с В. А. Стародубцевым. Неожиданно выяснили дотошные корреспонденты, что «маяк колхозного строя» не столь уж и ярок: доходы хозяйства не больно велики, оно сидит на дотациях, а вытягивает его во мно- гом звучный ряд титулов — Герой Социалистического Труда, член парткома колхоза, горкома, обкома, ЦК КПСС, член- корреспондент ВАСХНИЛ, председатель Аграрного союза РСФСР и Крестьянского союза СССР, глава Всероссийского совета колхозов (где ни колхозников, ни фермеров нет — только председатели) и льготы, под эти титулы получаемые. Позиция Стародубцева ясна: фермер никогда не даст столько продукции, сколько может дать коллектив; подсобное хозяйство лишь соки сосет из работников, необходимых общественному хозяйству; фермерство — вообще не наш путь. Обиженный на журналистов, пожаловался председатель в ЦК КПСС и попросил «оказать через соответст- вующие органы свое воздействие на средства массовой информации». Тем временем на Западе уже собирали посылки с гуманитарной помощью советским людям. Тамошние специалисты пришли к выводу, что СССР (на 45-м году после войны и «процветания колхозного строя») находится на краю массового голода. К концу 80-х годов, по некоторым подсчетам, за чертой бедности или на уровне нищеты находились как минимум 40 млн. человек из 285-миллионного населения страны. Ситуацию же с обеспечением продовольствием помогут представить данные опросов населения (начало 1990 г.): 1) Какая часть ваших доходов уходит на продукты питания? Всё — 22% ответивших, более половины — 38%, примерно половина — 25%; 2) Как часто вы ощущаете недостаток необходимых продуктов питания? Очень часто — 43%, постоянно — 30%. В городах и ряде областей вводились «визитные карточки» или продажа товаров по паспортам (только местным жителям); имелись продуктовые и промтоварные талоны; с прилавков стремительно исчезали дешевые товары первой необходимости. Обычным явлением стали многочасовые очереди за хозяйственным мылом, стиральным порошком, «пьяные» и даже «хлебные» бунты. Таков итог деятельности партии и правительства к концу 80-х годов. «Вы еще вспомните об этом правительстве», — пророчествовал Рыжков. Спроси: что помнят родители твоих одноклассников, соседи по дому, односельчане? В конце 80-х годов СССР погружался в пучину финансового кризиса. Дефицит бюджета достиг 150 млрд. рублей, у населения скопилось огромное количество «неотоваренных» денег. Рубль перестал быть платежным средством. Все это — на фоне катастрофических (до 50%) потерь в производстве и непроизводительных расходов. Горбачев, человек умный и самолюбивый, сознавал, что его авторитет падает. И чем хуже было в стране, тем больше он стремился за границу. На Западе Горбачев получал ту эмоциональную поддержку, попадал в такую атмосферу любви и восторга, которых ему так недоставало на Родине. Но чем чаще он появлялся на телеэкранах, тем больше росло против него раздражение сограждан. Уже недобро смеялась страна над нашей жизнью, о которой рассказывал писатель-сатирик М.Жванецкий: Нашу жизнь характеризует одна фраза: "Так больше жить нельзя"... Как бы ни жил, так больше нельзя. А как можно — тут мнения делятся. Там, у них, вроде живут неплохо, но и так жить нельзя. Кроме того, с нами находятся крупные работники, которые твердят, что так, как там, нам жить нельзя, ибо мы уже один раз отказались... В общем, как там — жить запрещено, как здесь — жить нельзя... [Экономисты] объясняют на своих концертах, почему как здесь жить нельзя, а как там — не надо, потому что, мол, куда же мы тогда денем тех, кто нам мешает, их же нельзя бросить, нам же их кормить, это же их идея жить, как жить нельзя... Билеты на концерты экономистов не достать, хохот стоит дикий. Публика смеется уже не над словами, а над цифрами. Нашу систему часто называли этакратической, поскольку ее главным, системообразующим фактором являлась власть. Что это значит? В чем сила этакратии? Как должны были реагировать известные тебе центры власти (они же — составные части этакратии) на действия реформаторов? Помнишь, мы говорили, что в 1988 г. перестройка забуксовала? Весна 1988 года — не начало ли перемен? В Москве Е. К. Лигачев, оставшийся в отсутствие отправившегося в очередное зарубежное турне Горбачева «за старшего», собрал редакторов центральных газет и журналов. «Указуя перстом» на статью Н.Андреевой «Не могу поступаться принципами» («Советская Россия», 13 марта 1988 г.), Лигачев изрек: «Вот образец партийной публицистики. Некоторым руководителям средств массовой информации следовало бы поучиться созидательным действиям "Советской России" и ее главного редактора товарища В. Чикина». По всей стране местные газеты перепечатывали статью неизвестного доселе преподавателя химии из Ленинграда. «Советская Россия» — один из «органов» ЦК. «Правда» молчала. О каких же принципах шла речь? Устроят ли они тебя? Кого и почему они могли вдохновлять в 1988 г.? А сейчас? Вот о чем говорилось в статье. • ОБРАТИ ВНИМАНИЕ. В стране происходит смещение идеологических ориентиров. Вместо того чтобы учить молодежь классовому подходу, некоторые средства массовой информации, писатели занимаются очернительством. Да, у нас имелись отдельные недостатки в виде репрессий, но работали все так, что и сегодня бы не грех брать пример с тех лет. У Ста- лина были некоторые отрицательные черты. Но кого смущают личные черты Петра I, при котором Россия стала великой державой? За всеми негативными чертами нашего времени химик видит контрреволюционные происки космополитов и сторонников леволиберального социализма. И советует «говорунов», разглагольствующих о разделении властей, о парламентаризме... «вежливо выпроводить из страны». ... Три недели в политбюро шла борьба. 5 апреля «Правда» на- печатала «редакционную» статью: «Принципы перестройки: революционность мышления и действия», в которой чувствовались стиль и образ мыслей Яковлева. Публикация в «Советской России» характеризовалась четко: «идейная платформа антиперестроечных сил», автор которой не приемлет «самой идеи обновления». •ОБРАТИ ВНИМАНИЕ. Еще недавно генсек говорил об отсутствии оппозиции, а главную опасность усматривал в «авангардизме» Ельцина. Теперь же Яковлев открыто пишет о консервативной угрозе, защищает прессу, которая лишь отражает жизнь. Недостатки — в самой жизни, их и надо исправлять. И хотя еще летом 1989 г. Лигачев на пленуме ЦК заявил: «КПСС — партия прежде всего рабочего класса», «многопартийная система гибельна», «следует осудить идею о том, что печать ... лишь отражает жизнь такой, какая она есть», все уже поняли — «Егор» проиграл. Поняли и другое — в руководстве нет единства. Горбачев, заклинавший всех и вся («Нам надо идти вперед и смотреть вперед. Никакого отката, никакого отступления — наоборот, вперед и вперед... Нам некуда отступать!»), и немногочисленные реформаторы тащили партию и страну к XIX партконференции, на которой генсек собирался обнародовать широкую программу политических реформ. Трагедия реформаторов. Но вот ведь какой парадокс: статья в «Правде» кончалась призывом «возродить ленинскую практику социалистического общества — самого человечного, самого справедливого». И в то же время А.Н.Яковлев (секретарь ЦК по идеологии!) пишет книгу, в которой доказывает аморальность и утопичность марксизма; объявляет, что большевизм (родное дитя марксизма) есть система социального помешательства, в основе которой античеловеческие заповеди, приведшие к торжеству ведомственного феодализма в СССР. •ОБРАТИ ВНИМАНИЕ. Ты уже имеешь представление о «ле- нинской практике» и можешь оценить степень ее совместимости с гуманизмом. Но что ты думаешь о позиции самого Яковлева, который в своей книге утверждает, что «здание внутренне сгнило, перестраивать в нем нечего, все главное, основное надо строить заново»? Неужели здесь двойная мораль? Скорее всего, стоит говорить не о морали, а о политике. Политика — искусство возможного. Понятно ли? Подумай, могли ли реформаторы, убедившиеся, что их первоначальные надежды на спасение режима с помощью реформ провалились, открыто выступить с новым пониманием сути реформ? Их ведь выдвигала и поддерживала этакратия ради собственного спасения, а теперь ... В эшелонах власти реформаторы столкнулись с сопротивлением этакратии и в 1988 г. оказались (за исключением политбюро) в меньшинстве. Еще шаг и ... Ты помнишь судьбу Хрущева? Кроме того, начиная перестройку «сверху», реформаторы и не могли откреститься от коммунистических идей, так как лишились бы не только минимальной поддержки этакратии и населения страны (почему?), но и законности (по-научному, «легитимности») собственного пребывания у власти и права на действие. Подумай, если все начиная с 1917 г. — преступно, антигуманно, то кто поверит им, вышедшим из недр сталинской системы, «наследственным преступникам»?! • ОБРАТИ ВНИМАНИЕ. И наконец, ты помнишь, что за годы советской власти сформировался человек с особым сознанием и образом жизни? Его отличительные качества (среди прочих) — социальное иждивенчество и приверженность стереотипам мышления. Многие советские люди верили в идеалы Октября. Имена Маркса и Ленина оставались святыми. Требовалось время для осознания сложности положения и трудностей путей выхода из него, для осознания собственной ответственности. Время для того, чтобы «общество» дозрело до гражданского, до осознания необходимости правового государства, насадить которое невозможно, так как оно — естественная система. Только это и могло стать гарантией необратимости реформ. И реформаторы маневрировали, шли на компромиссы, уступали. Видимо, поэтому Яковлев и пишет, что «кардинальные реформы были об- речены на половинчатость, а в известной мере и на поражение». Горбачев согласился на повышение зарплаты партработникам, отстаивал их привилегии, но аппарат понял: генсек — опасный и чужой человек. Этакратия собиралась отвергнуть его (почему?). Население страны он не устраивал, ибо не сбылись надежды на улучшение жизни. Как когда-то А. Ф. Керенский, прозванный «главноуговаривающим», Горбачев пытался идти посередине, балансируя между либерально-демократическими и консервативно-охранительными силами, которые своим появлением (первые) и существованием (вторые) были обязаны ему самому. Половинчатость реформ дискредитировала реформаторов в глазах народа. Каким образом вырваться из по- рочного круга? Политическая реформа. Перепробовав все и зайдя в тупик, реформаторы поняли (по словам Горбачева), что все «не идет, потому что все уперлось в политическую надстройку, вот в эту командно-административную систему» (синоним этакратической системы). «Тогда мы и вышли на XIX конференции с предложением политической реформы». Зачем требовалась такая реформа? Для подключения к ней населения страны через свободные выборы в Советы всех уровней, вовлечения граждан в политическую жизнь, создания для реформаторов новой властной структуры, независимой от партии. Речь шла об учреждении Съезда народных депутатов СССР (высшего органа государственной власти), опирающегося на обновленные местные Советы. Кто посмел бы тогда выступить против возрождаемого («ленинского») лозунга «Вся власть Советам!»? Летом 1988 г. на XDC партконференции Горбачев предложил сложный план политической реформы, соблазняя партаппарат совмещением постов первого секретаря и главы Совета. Больше того, треть народных депутатов предполагалось избирать от «общественных организаций, т.е. от КПСС, подконтрольных ей комсомола, профсоюзов и т.п. Рекомендовалось избрать постоянно работающий Верховный Совет со своим главой, утверждаемым на съезде. Конференция поддержала генсека. Но можно ли назвать эти решения реформой? На конференции открыто столкнулись Ельцин, которого Горбачев лишь в последний момент разрешил выбрать делегатом, и Лигачев. На весь Союз (мир-то давно это знал) прозвучали слова Ельцина: «Если бы на месте товарища Лигачева был какой-то другой человек, то перестройка пошла бы быстрее». Резко выступал Ельцин против совмещения постов, потребовал ограничить возраст членов политбюро 65 годами, снова обрушился на незаконные привилегии. Ответ Лигачева сводился к нескольким словам: «Борис, ты не- прав!» Новая травля Ельцина, развязанная партаппаратом, только прибавила популярности опальному лидеру. Он отказался от всех пайков, лечился в обычной поликлинике, написал книгу «Исповедь на заданную тему». «Борис, ты прав!» — отреагировала Москва. Этот лозунг стал ключевым в кампании в поддержку избрания Ельцина народным депутатом России. Становление новой политической системы и гражданского общества? В ходе предвыборной борьбы выяснилось, что авторитет КПСС резко упал. Не только публицисты, историки и экономисты, ставшие властителями дум, но и бывшие диссиденты во главе с А. Д. Сахаровым, освобожденные Горбачевым из ссылок и лагерей, стали народными депутатами именно от общественных организаций. Триумфальную победу в столице одержал Б. Н. Ельцин, получивший 90% голосов москвичей, несмотря на всю мощь пропагандистского аппарата КПСС, брошенного на развенчание его кандидатуры. И хотя демократические депутаты составили не более седьмой части съезда, однако они надеялись, что удастся возродить Советы, вернуть им власть именно через съезд. Невзирая на указ, запрещавший митинги и демонстрации накануне и во время съезда, сотни тысяч москвичей собирались в Лужниках, на Пушкинской площади. Здесь депутаты напрямую встречались со своими избирателями, которые стояли с лозунгами: «Вся власть Советам!», «С кем вы, Михаил Сергеевич?», «К ответу продажных аппаратчиков!», «Под суд убийц тбилисских женщин!». Дело в том, что 9 апреля 1989 г. в Тбилиси войска Закавказского военного округа под командованием генерал- полковника И. Н. Родионова разогнали массовую демонстрацию, требовавшую независимости Грузии. Погибли 16 мирных граждан. Состоявшее на 40% из этакратов высших рангов «агрессивно- послушное большинство съезда», которым легко манипулировал М. С. Горбачев, избрало его председателем Верховного Совета СССР. Это большинство сгоняло с трибуны академика Сахарова и аплодировало Родионову. ...Следователи Т.Х.Гдлян и Н. В. Иванов были отстранены от ведения «узбекского дела». Вместо комиссии по доследованию этого дела съезд создал комиссию «по делу Гдляна». Заместитель председателя Верховного Совета А. И. Лукьянов заявил: •ОБРАТИ ВНИМАНИЕ. «Тот, кто под лозунгом "Вся власть Советам!" подразумевает власть без партийного руководства, сознательно тянет нас на семь десятилетий назад». Горбачев маневрировал. Был созван пленум ЦК КПСС, на котором генеральный секретарь (как два года назад Ельцин) втолковывал «штабу перестройки»: «Перестройка в партии существенно отстала от процессов, происходящих в обществе». «Главное — вывести партию из осадного положения, привести ее в состояние динамизма». Но три четверти ЦК — против «углубления перестройки». Почему? К началу 1990 г., после того как II Съезд народных депутатов отверг предложение депутатов либерально-демократического течения, объединившихся в Межрегиональную депутатскую группу, об отмене 6-й статьи Конституции (помнишь, о чем она?), в партаппарате сложилось стойкое убеждение — генсека надо менять, партии нужно «выходить из окопов», «прекращать разговоры». •ОБРАТИ ВНИМАНИЕ. Стало очевидно: даже частичная демократизация в стране несовместима с сохранением власти партии. Но парадокс заключался в том, что реальной власти у партии уже не было, она потеряла контроль над ситуацией (почему же партнеры по власти еще поддерживали партию?). Нарастало общенародное недовольство КПСС. В феврале 1990 г. на пленуме ЦК КПСС Горбачев заявил, что уйдет со своего поста, если ЦК не желает поддерживать курс реформ. Москва вышла на улицы. В митинге под лозунгами «Долой б-ю статью!», «Клика Лигачева рвется к власти!», «Мы с вами, Михаил Сергеевич!» приняли участие около 300 тыс. человек. Не забудь — в это же время в Восточной Европе коммунистов устраняли от власти вообще. В сложившейся ситуации Горбачеву — сначала на пленуме ЦК, а затем на III Съезде народных депутатов СССР (март 1990 г.) — удалось добиться отмены 6-й статьи Конституции. На III съезде Горбачева избрали первым (и как оказалось — последним) президентом СССР. Был создан Президентский совет. Из представителей республик сформирован Совет Федерации. Председателем Верховного Совета СССР (также по предложению Горбачева) стал А. И. Лукьянов. О сдвигах в обществе — в следующем параграфе. А пока оно смеялось, хотя, возможно, стоило бы плакать, потому что не один Михаил Жванецкий увидел суть «парламентаризма» во время работы съездов и понял, «как это делается»: Как это делается!!! ...Казалось бы, вот проблема Вот она воет и вот ее решение Но тут идет другой, другая проблема. Идет третий — третья... Гибнут малые народы Севера! — Да здравствует рабочий класс! — Где взять деньги?! И тут неожиданно выходит человек и говорит, где нужно взять деньги. Вот здесь очень важно не реагировать, а дать слово следующему Он уже говорит о гибели всего живого... Тут уж неизвестно, что делать, но выходит третий, говорит, что делать в сельском хозяйстве. Теперь важно, не отвечая, дать слово следующему... Он говорит о радиации. Мы уже забыли о малых народах, у нас волосы дыбом от радиации, и тогда появляется человек с идеей спасения коряков. Все раздражены: этот откуда? Причем здесь коряки, когда такая радиация?! ... А тут еще новость — съезд кончается. Как?! Что?! Только начали... "Но ведь когда-то надо и кончать". "Но ведь ничего не принято!" "Вот как раз и время". Попробуй сделать выводы из сопоставления приводимых ниже фактов и позиции партийного руководства в «национальном вопросе». • В декабре 1986 г. в Алма-Ате прошли массовые «антицентрист- ские» демонстрации в связи с назначением первым секретарем ЦК КП Казахстана русского Г. Колбина. Демонстранты требовали суверенитета республики. При разгоне демонстрации были убиты два человека. Конец 1986 — начало 1987 г.: демонстрации в Риге с требованием независимости. 1987 год: антисемитское выступление организации «Память» в Москве, ответные акции евреев; письмо белорусской интеллигенции Горбачеву с настоятельным предложением национальной либерализации; массовые демонстрации крымских татар в Москве с требованием возвратить их на Родину. • М. С. Горбачев (1987 г.): «В СССР в принципе решен национальный вопрос, произошло фактическое выравнивание республик... Выдающуюся роль в решении национального вопроса сыграла русская нация». • 1988 год: мощные выступления в Прибалтике в связи с 49-й годовщиной подписания советско-германского договора (пакт Молотова—Риббентропа); конфликт между Арменией и Азербайджаном по вопросу о Нагорном Карабахе, который провозгласил выход из состава Азербайджанской ССР; миллион- ная демонстрация в Ереване в поддержку этого решения; февраль — резня в Сумгаите, организованная азербайджанскими националистами, убиты не менее 30 человек. • ЦК КПСС меняет руководство Армении и Азербайджана; в Баку прилетел Е. К. Лигачев, который заявил: «Статус Нагорного Карабаха изменен не будет». • Армения взорвалась всеобщей забастовкой; демонстрации в Баку под лозунгом «Азербайджан — азербайджанцам». • Центр вводит войска в города этих республик. • Из резолюции XIX партконференции «О межнациональных отношениях» (лето 1988 г.): «Результатом усилий многих поколений советских людей стал уникальный союз республик. На его знамени — преодоление межнациональной розни... Стала реальностью новая историческая общность — советский народ... Вместе с тем... продолжают иметь место факты национального эгоизма, кичливости, иждивенческих настроений и местничества». • М. С. Горбачев: «Карабах — нож в спину перестройки». • 1989 год: массовые выступления в Прибалтике в связи с 50- летием пакта Молотова—Риббентропа, Народные фронты прибалтийских республик требуют независимости и официального извинения СССР за оккупацию; коммунисты прибалтийских республик убеждают Центр признать историческую ответственность за 1939 год, ввести республиканский хозрасчет, начать подготовку нового Союзного договора; создаются Народные фронты в Белоруссии, Грузии, Молдавии; образован комитет «Карабах». • Центр игнорирует все эти просьбы, отдает приказ об аресте лидеров «Карабаха», в Нагорном Карабахе вводится режим «особого управления»; I Съезд народных депутатов СССР создает комиссию под председательством А. Н. Яковлева для оценки советско-германского договора 1939 г.; комиссия вынуждена доказывать по косвенным свидетельствам наличие секретных протоколов, хотя их подлинники лежат в сейфе у Горбачева; на II съезде Яковлев осуждает секретные протоколы как противоречащие нормам международного права. • М. С. Горбачев (из выступления на пленуме ЦК, посвященном национальной политике партии, осень 1989 г.): «Бесплодны и заслуживают осуждения попытки утверждать, якобы самоопределение народов СССР не состоялось, сводить его только к отделению... Разве это то, к чему мы стремимся? Ведь возникающие вопросы придется решать не в одном центре, а в 15-ти или в сотне центров». • В 1990 г., после победы прибалтийских Народных фронтов на выборах, в республиках при поддержке ЦК КПСС и КГБ создаются Интерфронты, опирающиеся на русскоязычных рабочих и директоров предприятий союзного подчинения. • Из анекдотов эпохи. Кто победит в Прибалтике — Народный фронт или Интерфронт? Победит 2-й Прибалтийский... Пока в Прибалтике наступило затишье, но ... • Запылали южные окраины СССР. В 1989 г. во время резни в Фергане (Узбекистан) погибли свыше 100 и ранены более 1 тысячи турок-месхетинцев, выселенных еще в сталинские времена из Грузии. Узбеки не хотели больше жить с ними. Центр все выжидал, медлил. В стране появились первые тысячи беженцев. В Киргизии узбеки и киргизы начали междоусобицы, имелись жертвы, один из лозунгов: «Русские — в Россию!». Ненависть ослепляла. Когда в декабре 1988 г. землетрясение в Армении смело города и поселки, похоронив под обломками 20 тыс. человек, в соседнем Азербайджане устроили карнавал. Вскоре Азербайджан организовал блокаду задыхающейся Армении. В самом Азербайджане Народный фронт попытался сбросить компартию, поддерживаемую Москвой, благосклонно смотревшей, как «коммунистический» Азербайджан душит «националистическую» Армению. Упразднялись горкомы и райкомы компартии. Огромные толпы сторонников Народного фронта стояли на площади в Баку перед зданием ЦК компартии Азербайджана и скандировали: «Отставка!» И тогда ... вспыхнула резня. Убивали армян, евреев, русских. Баку и Москва три дня наблюдали за погромами. Только после того, как они утихли. Кремль направил в Баку войска и ввел чрезвычайное положение. Компартия вернулась к власти. Жертвы исчислялись десятками. 60% жителей Азербайджана высказались за выход из состава Советского Союза. •ОБРАТИ ВНИМАНИЕ. Что это: всплеск национализма в конце XX века или рост национального самосознания? Некоторые утверждают, что все дело в экономике. Но почему же «рвануло» прежде всего в благополучной Прибалтике? Учти: Центру требовался унифицированный подданный. В не столь давнее время один поэт советовал: «Говорите по- советски, ах, какой язык!» Но вся советская эпоха, ее идеология, ценности оказались под сомнением, а для многих — рухнули. С чем должен был отождествить себя человек? •ОБРАТИ ВНИМАНИЕ. Что ближе к нему? Семья и нация. А каждая нация стремится быть не только сытой, но и вечной. Вот только как осознать, что такое стремление есть стремление каж- дой нации и в этом они равны? Но как быть с Союзом? Что предложить реформаторам для вы- хода из кризиса?